Меч Господа нашего-2 [СИ] - Александр Афанасьев

И потому — генерал-полковник Дэвид Петреус в числе прочих стоял в "предбаннике" зала для заседаний СНБ, смотря на экран переносного телевизора, который принес сюда один из сотрудников Секретной службы.

… И как только что подтвердил мэр Лондона, количество жертв чудовищного теракта в британской столице возросло до четырехсот тридцати человек. Работы по разбору завалов на месте разрушенного взрывом отеля Хилтон Парк-Лейн продолжаются, мы будем информировать вас о происходящем в Лондоне немедленно по мере поступления новой информации. К другим новостям дня. По сообщению нашего корреспондента в Мекке — в самом городе и его окрестностях слышна стрельба, над городом летают боевые вертолеты…

— Пресвятой Господь… — потерянно сказал кто-то

— Надо выжечь этих ублюдков до последнего человека…

Дверь открылась — и в "предбанник" вошла мадам президент, сопровождаемый двумя дамочками, спешно набранными и обученными Секретной службой. Они перешли в президентскую охрану по наследству от бывшего Госсекретаря США и на учебных сборах и стрельбищах их эффективность как агентов вызывала лишь кривые усмешки. Но делать было нечего — толерантность есть толерантность. Директору Секретной службы удалось настоять лишь на том, чтобы из женщин состоял лишь ближний круг охраны.

— Что здесь происходит?

— Мэм, взорвали Лондон.

Прецедента избрания женщины на главный государственный пост страны не было — и как только мадам Президент въехала в Белый дом возник вопрос — как к ней обращаться. Мужчинам проще — мистер Президент или Господин Президент — и все. А тут? Миссис? Мэм? Миз — словечко, придуманное любителями толерантности от которого всех нормальных мужиков воротило? Решили остановиться на нейтральном и уважительном "Мэм".

— Боже… — произнесла бывшая королева красоты — им необходимо помочь…

Нам бы кто помог… — с мрачной, тоскливой злобой подумали некоторые из участников предстоящего совещания.

Кто-то открыл дверь ситуационной комнаты Белого дома. Там было мало места, уже несли дополнительные стулья.

Пока рассаживались — большой экран на стене переключили с секретной линии связи на гражданскую антенну. Включили CNN — самый надежный сейчас источник информации…

Все то же самое. Руины за спиной потрясенного произошедшим диктора. Съемка с вертолетов — руины, дым. Здание рухнуло полностью, теперь с помощью строительной техники разбирали завалы. Никакого опыта подобных спасательных операций у британцев не было.

— Начнем, дамы и господа… — советник президента США по вопросам национальной безопасности привычно начал совещание, это была его обязанность.

Со своего места поднялся генерал Петреус. Он прекрасно понимал, что здесь его присутствие неуместно, и, скорее всего, это последнее его выступление в качестве директора ЦРУ. Ветераны "органов" привычно выступали против политизации, против практики назначения на должность директора ЦРУ политических назначенцев и некомпетентных людей — но воз был и ныне там. Проблема нынешней администрации была лишь в том, что компетентных людей не хватало — поэтому, на какое-то время оставили его. Но теперь… ритуальная жертва должна быть принесена, и он, чужак — как нельзя лучше подходит для этого. Обидно было только то, что так и не удалось до конца завершить свои начинания… превратить ЦРУ в аналог советского ГРУ времен холодной войны — мощный аналитический аппарат плюс силы специального назначения, подчиняющиеся напрямую. Это, конечно же, забудут…

Тем не менее — генерал готов был выдержать до конца и этот бой, пусть он для него будет последним.

— На сегодняшний день последние данные такие… — сказал он — ответственность за взрывы на мосту Джамрат до сих пор не взяла на себя ни одна террористическая группировка. По саудовскому телевидению показывают фильмы о захвате Каабы в семьдесят девятом году, намек более чем понятен — Иран. Тем не менее, ЦРУ считает маловероятным то, что Иран имеет прямое отношение к взрывам. На сегодняшний день нами прорабатываются несколько версий, основная — это сделали иракские шииты — муджахеды, группирующиеся в Кербеле для того, чтобы заявить о себе, скомпрометировать Мекку как место паломничества и сделать основным местом паломничества именно Кербелу, мавзолей имама Али. Так же мы считаем, что взрывы могли стать следствием деятельности Аль-Каиды, борьбы за власть в высшем саудовском руководстве, в ходе которой одна из сторон сочла возможным пойти на крайние меры. Либо — это провокация пакистанских спецслужб, господа.

Относительно последствий взрыва. Они не столь масштабны и разрушительны, как могли бы быть, массовые беспорядки отмечены только в Саудовской Аравии, ОАЭ и Катаре. Наиболее сложная ситуация в самой Саудовской Аравии — но и там власти контролируют ситуацию. Тем не менее, следует признать, что уровень террористической угрозы по всему миру значительно повысился, после произошедшего в Лондоне в этом нет сомнений. Нами повышена степень террористической угрозы до оранжевого уровня, в любой момент мы можем перевести ее на красный. Все агенты, какие у нас есть на ногах, мы делаем все, что возможно.

— Мы тоже — подтвердил министр безопасности Родины.

— Нам что-нибудь известно о том, кто стоит за взрывами в Лондоне? — спросил Государственный секретарь, мерзкий тип по имени Алистер Сафт.

— По-видимому, это дело рук местных исламистских ячеек — сказал генерал Петреус — и это новая и очень опасная тенденция. Мы уже научились справляться с Аль-Каидой на глобальном уровне. Мы расшифровываем или, о крайней мере примерно понимаем, о чем написано в электронных письмах. Мы отслеживаем трансграничные финансовые потоки, нам удается иногда идентифицировать даже действия Хавалы. Мы отслеживаем в реальном режиме времени перемещения десятков тысяч людей, подозреваемых нами в причастности к террористическим группам или в намерении совершить террористический акт. Если приказ отдается из Пакистана, а акция совершается в Лондоне — у нас есть время на то, чтобы среагировать или, по меньшей мере, насторожиться. Но тут, по все вероятности мы имеем дело с новым типом террористической угрозы — местными террористическими ячейками. Первый пример — это наверное стрельба в Тулузе, когда один мусульманин, ни с кем не советуясь, не получая ни от кого денег, раздобыл оружие и начал убивать людей. Местная ячейка — это чрезвычайно замкнутая группа людей, хорошо ориентирующаяся в местной обстановке, имеющая минимум внешних связей, не делающая никаких звонков, кроме местных. Вот их намерения — идентифицировать чрезвычайно сложно.

— Откуда они взяли взрывчатку?! — раздраженно спросил Госсекретарь — они что, сами ее сделали, а?

— Дизельное топливо и удобрения — пояснил Петреус — добро пожаловать в реальный мир, сэр. У нас вопросы начинаются только тогда, когда ты купил больше двух тонн, или на тебя настучали соседи. Если покупать небольшими порциями, в разных местах — можно за год набрать столько, что хватит для нескольких тонн взрывчатки.

— Что мы должны предпринять по этому вопросу? — спросила мадам Президент — мы связались с НАТО?

— Да, мэм. Но меня больше беспокоит ситуация с Пакистаном и его сотрудничеством с Саудовской Аравией. Это далеко заведет нас.

— Генерал, выражайтесь яснее! — сказал Сафт

— Пакистанские воинские части высадились в Саудовской Аравии по приглашению Его Величества для подавления мятежа. Это не было согласовано с нами. Пакистан начал вести какую-то игру и весьма опасную — они почувствовали, что вожжи брошены.

— Опять вы за свое… — недовольно сказала мадам Президент

— Мэм, это мое мнение и оно неизменно — ответил генерал — мы совершили большую ошибку, наладив финансирование режима пакистанских генералов. Мы усугубили ее, когда не только согласились — но и, по сути, спровоцировали отставку Первеза Мушаррафа — единственного человека, который мог что-то сделать с Пакистаном и при этом всецело зависел от нас. Но самая большая наша ошибка — это когда мы демонстративно изменили свою политику и принялись поддерживать Индию, а Пакистан сняли с довольствия. Тем самым — мы лишились последних рычагов воздействия на пакистанский генералитет.

— Что мы можем сделать с Пакистаном? — поинтересовалась мадам Президент

— Немного, мэм — признал Сафт — совсем немного. Мы не можем воздействовать на них, перекрывая туристические потоки — туда и так практически не ездят туристы. Деньги они в основном получают не от нас, а от Китая. Нефть идет оттуда же, газ у них свой.

Про военное вмешательство в дела Пакистана речи не шло. Это было возможно в короткий по историческим меркам промежуток времени — с девяносто первого года где-то по две тысячи третий. В девяносто первом году — в Пакистане разгромили и сожгли американское посольство — вполне подходящий повод для вмешательства. Второй повод — когда входили в Афганистан: никто не мешал включить в ось зла еще и Пакистан или потребовать вернуть Зону племен законному владельцу,[72] чтобы навести там должный порядок. У Пакистана тогда было немного атомных бомб и почти не было нормальных средств их доставки, ядерная программа Пакистана большей частью была тогда пугалом. Но тогда Мушарраф пошел на все условия… американцы были слишком наивными, чтобы понять — рано или поздно за это им отомстят.